УЧИМСЯ РЕВОЛЮЦИОННОМУ ПАРЛАМЕНТАРИЗМУ

Александр АРТЁМОВ

Как известно, накануне Февраля 1917 года т. н. Прогрессивный блок в Госдуме был создан вовсе не для разжигания, а наоборот, для пожаротушения революции. И, по иронии судьбы, именно его вожди - Гучков, Милюков, Шульгин... - оказались во главе первого этапа революции. С трибуны митингов 10 и 24 декабря минувшего года ораторы тоже не уставали заклинать: "Мы не хотим революции! Мы мирные люди! Мы желаем одного - предотвратить революцию!" и т. п.

 Но недавно в либеральнейшей "Новой газете" довелось прочитать любопытную статью Владимира Пастухова. Будучи, разумеется, тоже идейным противником революции, г-н Пастухов делает тем более примечательные наблюдения и выводы: "Революция давно идёт, просто не все успели её разглядеть. Революция - это не событие, а процесс... Она никогда не случается в одночасье: сначала долго-долго тлеет "под землёй", как торф, потом показывается на поверхности языками пламени и, наконец, занимается верховым пожаром. Поздно бояться революции, лес уже горит. К сожалению, никто не может остановить революцию по своему усмотрению. Она возникает сама по себе как естественная реакция на переполнение общества социальными шлаками. Но уж если она началась, то будьте уверены: дойдёт до конца, пока весь лес не выгорит".

 Да, сравнение на удивление точное: общество переполнилось социальными шлаками, которые гордо именуют себя его "элитой". При таких условиях пожар (революция) вспыхивает от малейшей искры. "Нечестные выборы"? Очень удачный повод. Но не было бы их - нашёлся бы какой-нибудь другой. Не зря наш обожаемый премьер, перетрусив, одним взмахом руки отменяет запланированное введение платной рыбалки. Да, не было бы "нечестных выборов" - поводом к революции могла бы стать и платная рыбалка. Чем не повод?

 Задача этого пожара, как признаёт и г-н Пастухов, - выжечь весь мусор, всю общественную помойку до конца. Надо отдать себе в этом ясный отчёт. И до тех пор, пока эта благодетельная, очистительная функция не будет исполнена, никакие переговоры, соглашения, выборы, реформы конституции и пр. и пр. между властями и оппозицией не будут иметь большого значения. Можно их, конечно, увлечённо обсуждать, но надо понимать, что любая реформа в рамках нынешней правящей элиты, заполнившей собой всё и вся, от Кремля и Госдумы до, увы, трибуны самих митингов (Кудрин, Касьянов, Немцов, Рыжков, Ксюша Собчак...), будет обыкновенной перетасовкой мусора. Можно громоздить мусорные башни и замки, называя их "ветвями власти", но нельзя забывать главного - все они подлежат сожжению в рамках очистительного общественного пожара, именуемого революцией.

 Глава Коминтерна Григорий Зиновьев, выступая как-то после революции в бывшем зале заседаний Госдумы, рассказывал: "Товарищ Ленин сумел обучить нескольких рабочих депутатов революционному парламентаризму... Простые питерские пролетарии (Бадаев и другие) приезжали к нам за границу и говорили: мы желаем заниматься серьёзной законодательной работой; нам надо посоветоваться с вами насчет бюджета, обсудить такой-то законопроект, выработать такие-то подробные поправки к такому-то проекту кадетов и т. п. В ответ на это тов. Ленин искренно хохотал. А когда они, смущённые, спрашивали, в чём дело, товарищ Ленин отвечал Бадаеву: миляга, зачем тебе "бюджет", поправка, кадетский законопроект? Ты, чай, рабочий, а Дума - для зубров. Ты выйди и скажи на всю Россию попросту про рабочую жизнь... Ты внеси им "законопроект" такой, что через три года мы вас, черносотенных помещиков, повесим на фонарях. Вот это будет настоящий "законопроект"... Такие уроки парламентаризма давал депутатам тов. Ленин. Сперва товарищ Бадаев и другие находили их странными. Вся думская обстановка давила на наших товарищей. Здесь, в этом зале Таврического Дворца, где мы сейчас заседаем, все были в великолепных сюртуках, кругом сидели министры, а ему вдруг говорят такую вещь. Но потом наши депутаты усвоили уроки".

 Рассказывали, что тот же Бадаев и его товарищи-депутаты даже брали уроки у уличных мальчишек, обучаясь искусству оглушительно свистеть. В сущности, в громком "шиканье и свисте" на всю страну и заключалась их главная роль в Думе. Вот именно эти уроки революционного парламентаризма для нас сегодня и являются наиболее актуальными.

 Могут сказать: а где же тот парламент, в котором их следует применять? Наш парламент пока заседает на улице, и его первые нерегулярные сессии состоялись 10 и 24 декабря на московских площадях. Парламент в форме народного вече. В этом парламенте - то есть на одной площади - были и правые-националисты, и правые-либералы, и левые под красными флагами, и беспартийные граждане. Правда, на трибуне, в президиуме митинга, народное представительство было сильно искажено - в пользу бывших и будущих путинских министров типа Кудрина (которого, между прочим, никто туда не выбирал, даже формально), премьеров (типа Касьянова) и вице-премьеров (типа Немцова). Вот это необходимо поправить! Для того и существуют на свете все средства парламентской обструкции вроде шиканья, свиста, криков "Долой!" и прочих шумовых эффектов.

 Между прочим, применение этих средств на митинге 24 декабря вызвало открытое недовольство у того самого самозваного "президиума" митинга, который отделил себя широченной VIP-зоной и охраной от народа. Вот что написал на своем блоге сразу после митинга Алексей Навальный: "Освистание должно быть крайней формой недовольства ораторам, не надо его девальвировать. Я за запрет свистков. Кто хочет свистеть - учитесь это делать без вспомогательных устройств".

 Замечательно! Даже такая скромная форма участия народа в митинге, как свист, уже г-на Навального раздражает. То же самое мог бы написать и Путин после освистания в "Олимпийском". Хотя, честно говоря, никаких свистков в руках у митингующих 24 декабря автор этих строк не заметил. Но это необходимо исправить! Отчего бы организаторам народного протеста, которым доступ к микрофону всё равно заказан, не подумать о массовой раздаче людям свистков или - ещё лучше - знаменитых вувузел, свист которых будет особенно хорошо слышен господам из президиума? Если свист, улюлюканье и скандирование лозунгов, "поправляющих" ораторов, становятся действенными средствами народного самовыражения, то неплохо бы хорошенько продумать их тактику.

 В поведении толпы на митинге 24 декабря можно выделить несколько моментов. Во-первых, полное засвистывание ораторов, до сего дня откровенно связанных с путинским кланом ("приёмная дочка" ВВП Ксюша Собчак, вчерашний путинский министр и "член команды" премьера Кудрин). Разумеется, подобное поведение можно только всецело одобрить и поддержать. Ораторам, до сих пор не порвавшим с кремлёвской властью, на митингах внесистемной оппозиции делать нечего! Во-вторых, скандирование лозунгов, подталкивавшее ораторов в более радикальную сторону. Например, депутату от СР Илье Пономареву не только свистели, но и настойчиво скандировали - причем со всех сторон - "Сдай мандат!"

 Очевидно, полного засвистывания заслуживают и те VIP-персоны, которые считают ниже своего достоинства приходить на митинг самолично и предпочитают являть стоящей на морозе толпе только свой виртуальный облик, с экрана. Так на митинге 24 декабря выступали Горбачёв, Познер, Парфёнов... При этом Горбачёв получил свою долю свиста, а вот Познер и Парфёнов - увы, нет.

 По-настоящему уважительную причину для выступления с экрана имел только Сергей Удальцов, находившийся за решёткой. (Кстати, по некоторым данным, ролик его выступления был президиумом процензурирован...) Но всего этого мало. Необходимо добиваться большего - равноправного представительства ораторов на трибуне. Что это за парламент, где представители одной фракции (отнюдь не имеющей явного большинства на площади) так нагло и бесцеремонно оттирают от микрофона всех остальных? Это грубое искажение народного представительства, или, пользуясь модным нынче словечком - чуровщина.

 Вот что об этом рассказал Евгений Доровин, секретарь московского горкома КПРФ: "В ходе митинга на Сахарова были нарушены решения оргкомитета, в который входили представители левых партий и движений, в том числе КПРФ. Накануне митинга, на оргкомитете было принято решение: выступающими будут первая десятка из тех, за кого голосовали на Facebook, плюс квота для левых и квота для правых. В "левую" квоту попал "Левый фронт", "Справедливая Россия" (от неё должен был выступать Гудков) и КПРФ. Но в субботу на митинге всё пошло не так. Владимир Рыжков поменял список выступающих. Несколько раз я подходил к Рыжкову. В конце концов, он просто по-хамски ответил: "Если вы замёрзли, можете уходить - я вас не держу". В итоге, Гудков и Олег Смолин два часа простояли на трибуне, но им так и не дали слова. Вот такая демократия и вот так либералы относятся к тем 12 миллионам россиян, которые голосовали на этих выборах за КПРФ. Мы поняли, что это игра в пользу правых. Эти люди с трибуны, заявляя о том, что вся оппозиция должна сплотиться, держат слепого уважаемого человека два часа на морозе, а потом ещё и хамят".

 Из комментов в интернете к данному сообщению: "Обидели маленьких, слова не дали. Пожалейте нас, сирых и убогих. Тьфу! Это коммунисты??? Они позорят это звание! В общем, партия сгнила. Никакого смысла более поддерживать их не вижу."

 И впрямь, можно ли представить подобные смиренные жалобы из уст Бадаева или кого-нибудь ещё из фракции РСДРП(б) в царской Госдуме? Ой, вряд ли... Конечно, в тогдашней Госдуме горстке революционеров пробиться к трибуне против воли президиума было трудновато, а вот на митинге - запросто. Им было бы достаточно просто апеллировать к толпе с призывом поддержать скандированием выступление того или иного оратора (например, "Слово Бадаеву!") и свистом заглушать тех, кто лишает его права на выступление. Отчего же этот хороший метод не применяется на нынешних митингах?

 Немалое значение имеет и митинговая атрибутика - плакаты, растяжки, ленточки. Тексты плакатов вовсе не обязаны совпадать с лозунгами официозной резолюции, поражающей своей умеренностью и аккуратностью. Они могут и должны быть гораздо радикальнее, жёстче, заходить дальше в своих требованиях. Чем резче будет этот контраст между президиумом митинга и протестующим народом, тем лучше.

 Автора этих строк, откровенно говоря, немало покоробило то, что даже в красной колонне, шедшей на митинг от Комсомольской площади, кое у кого были повязаны белые ленточки и почти совсем не было красных. Между тем красная лента или бант, в отличие от капитулянтской белой ленты, - признанный революционный символ, начиная аж с 1792 года, со дня падения французской монархии. Почему же на митинге 24 декабря их было так мало? В конце концов, если уж организаторы колонн не позаботились об этом, то что мешает рядовым участникам запастись красными лентами впрок в ближайшем магазине - для себя и своих товарищей?

 На митинге 24 декабря обращал на себя внимание крупный плакат с изображением голубоглазого г-на Навального со штампом на лбу "Fake!", то есть "фальшивка". Ну, если уж господа Кудрины, Немцовы, Касьяновы, Рыжковы, Навальные силой оккупировали митинговый микрофон и не желают подпускать к нему инакомыслящих, то почему бы колоннам не украситься их перечёркнутыми крест-накрест портретами? Чтобы любому мало-мальски зрячему наблюдателю было ясно: президиум митинга, мягко говоря, не представляет весь спектр народного протеста.

 Конечно, всем вышесказанным уроки революционного парламентаризма, преподнесённые нам "декабристским" движением, вовсе не исчерпываются. Очередное занятие - 4 февраля. Будем учиться дальше?