В Госдуме обсуждается вопрос о лишении депутатского мандата одного из ораторов оппозиционных митингов Геннадия Гудкова. Против него возбуждено уголовное дело за незаконный бизнес. По этому поводу высказался один из вождей "оранжевой оппозиции" Эдуард Лимонов. "Я могу по пальцам сосчитать, когда я сквозь годы был согласен с властью, - написал он. - А вот по поводу намерения власти лишить Геннадия Гудкова депутатского мандата я согласен. Лишить его, лишить! Офицер КГБ, хитрозадая личность, Гудков всю свою сознательную жизнь был столпом режима. Когда он явился на дебаты передачи "К барьеру" у Соловьева, в 2004-ом, у него в руках были распечатки моей книги "Дневник неудачника", и он пытался меня цитатами из этой моей книги скомпромеНтировать. Он зачитывал очередную цитату и торжествующе глядел на меня. Мол, ты повержен, вот она вся правда о тебе!..
"Компромат" ему не помог. Я выиграл тогда у него с разгромным: счётом за меня проголосовали свыше 120 тысяч зрителей, за него всего 26 тысяч.
И вот этот по сути своей стукач... появляется 10 декабря 2011 года на площади Революции и ходит парой с Борисом Немцовым и убеждает людей уходить на Болотную площадь. Работал он в тот день ещё на ФСБ или уже на себя? Я думаю, ещё на ФСБ. На власть. Но впоследствии, уже 24 декабря, впечатлённый гигантскими протестными митингами, он решил сыграть протестную карту, и использовать возможность. Во все времена таких людей называли оппортунистами. Гудков-старший стал выступать с антиправительственными речами, внезапно сделался революционером самого радикального пошиба. Потому что поверил, что власть плывёт к нему в руки. Но вот теперь, когда власть справилась с протестным движением, его наказывают его бывшие сослуживцы. Потому что он был свой, наказывают без жалости, отобрали бизнес, отберут мандат, а там и в тюрьму Гудков может загудеть. Сейчас не те времена, потому живым в печь эфэсбэшного крематория (помните сцену из книги Суворова "Аквариум"?) его не отправят, но уже наказали мама не горюй!
Просчитался старый Гудков, фальш-стартанул, думал, протест вот-вот сейчас победит.
У Геннадия Гудкова усатая физиономия полицейского, какого-нибудь дореволюционного жандарма из 3-го отделения. Мне его нисколько не жалко, и я полагаю, что в данном случае руками власти совершается некий акт высшей справедливости."
Андрей ДЕРЕВЯНКИН: Конечно, смешно жалеть "гонимых" Гудкова, Навального, Собчак, Лебедева и т.п. Это равносильно тому, что жалеть "гонимых" колорадских жуков. Или жалеть того самого Ельцина 80-х, когда его, мученика, бросали с моста, понижали до начальника Госстроя и т.д.
Но главная проблема - не в жалости к жабе Гудкову и олигарху-гебисту Лебедеву, а в том, что любые репрессии в отношении оранжевых вождей пойдут им только им на пользу.
Могущественному Западу и его масс-медиа - это просто подарок.
Путин и его деревенщина, как и сирийский Асад, и Каддафи в своё время, уже попали в патовую ситуацию и попросту обречены.
Любое их действие будет неправильным.
Что бы они не делали - всё пойдет только на пользу оранжевым и их покровителям на Западе.
Александр АРТЁМОВ: Хотелось бы напомнить ещё замечательное по откровенности интервью г-на Гудкова, данное им "Новой газете" несколько недель назад.
Выдержки (выделение моё):
"ГУДКОВ: - Времени мало остается для смены курса неконфронтационным путем.
- Сколько, по-вашему?
ГУДКОВ: - Месяца 2-3, начиная с сентября.
- Всего?
ГУДКОВ: - Да, не больше, осень.
- То есть огромная масса людей, которая в конце осени просто выйдет на улицы, и это будет радикально?!
ГУДКОВ: - Да, это будет гораздо более радикально, Я ДЕЛАЮ ВСЁ, ЧТОБЫ ЭТОГО НЕ ПРОИЗОШЛО... Миллион людей просто может взять власть.
- Ну как: миллион выйдет на улицу - и что?
ГУДКОВ: - 100 тысяч пойдут в правительство, 100 тысяч пойдут в
парламент...
- Просто силовым образом захватят?
ГУДКОВ: - Да, да, а почему нет?!
- А что вы будете делать в такой ситуации?
ГУДКОВ: - В такой ситуации, когда миллион выйдет с решительными
намерениями, - от меня уже ничего не будет зависеть.
- Вы будете пытаться их остановить?
ГУДКОВ: - Там 100 тысяч, 150 тысяч мы как-то общими усилиями направляем, стараемся сделать, чтобы это было мирно, цивилизованно, чтобы вовремя начиналось, вовремя заканчивалось. 500-600 тысяч, 1 миллион - это уже никого не остановить, и там никто никого бояться не будет, это по закону больших чисел. Я ЭТОГО БОЮСЬ НА САМОМ ДЕЛЕ.
- Пойдете с ними захватывать правительство, телецентр? Где вы будете физически?
ГУДКОВ: - Хм, не знаю, я для себя ещё не решил, но точно в
стороне не останусь, НО НЕ ЗНАЮ, НА КАКОЙ СТОРОНЕ... Мне сказал как-то один товарищ из Кремля: вот если начнется, знаешь, кто будет соседями по фонарному столбу, на котором будут висеть люди, - ну я, говорю, догадываюсь. Он говорит: на одном я буду висеть, на другом - ты будешь, потому что я в Кремле работаю, а ты - потому что депутат. И я об этом говорю, что будем вместе болтаться, поэтому давайте договариваться."
"Не знаю, на какой стороне буду" - это шедевр.
Вспоминается незабвенный князь Талейран-Перигор. Про него
говорили, что он "всегда продавал тех, кто его покупал". Служил
старому королевскому режиму, потом - революции, затем стал одним из столпов наполеоновского режима. Потом перешел на сторону Бурбонов и провозгласил в их поддержку ультрареакционный "принцип легитимизма". Ну, а затем, уже на закате дней своих, поддержал революцию, окончательно сбросившую с французского престола династию Бурбонов. Так вот, во время революционных событий 1830 года престарелый князь услышал донесшийся с улицы звук колокола, и оживился:
- Послушайте, бьют в набат. Мы побеждаем!
- "Мы"?! - с недоумением переспросил его гость. - Но кто именно
побеждает, князь?..
- Тише! Ни слова больше, - ответствовал тонкий политик. - Это я вам завтра скажу.
Конечно, Гудкову-старшему ой как далеко в политическом
искусстве до князя Талейрана-Перигора, но слова - "точно в стороне не останусь, но не знаю, на какой стороне", - пожалуй, сделали бы "честь" и старому князю. Другое дело, что он, с его-то умом, вряд ли стал произносить их во всеуслышание...
Комментариев нет:
Отправить комментарий