Защита девиц, или половой вопрос

Надежда Низовкина

В этой статье я вынуждена защищать не только честь арестованных, но и свою собственную честь. В первый раз мне приходится признать: это не правозащита, это отстаивание своих прав, и я – в группе меньшинства.

Прежде не так: я не была мусульманкой, чеченкой, буряткой, сельской школьницей, когда выступала в их защиту, но сейчас я – политик женского пола младше тридцати лет. Я – девица. Если бы мне не приходилось так часто слышать это определение и еще худшие слова в свой собственный адрес, на каждом шагу, в каждом втором комменте, может, я бы и не поняла, какой подлостью заражено наше революционное общество и как оно смеет "защищать".

Начать с того, что небольшое письменное заявление вообще не следует считать полноценной защитой. Но более важный вопрос – разница в понятиях "защита" и "поддержка". Первое не исключает намеренных оскорблений, ради которых заявление часто и пишется…

Никто не замечает, что легальная оппозиция впадает в грязный мужской шовинизм – и не по своей вине, а с подачи чекистских политтехнологов. Они как дети, съедают любую подачу властей, в данном случае: массовые репрессии против "девиц" воспринимают как повод унизить каждую из них под одну диктовку. Даже по своей логике наши випы хуже тех, кого они пытаются дискредитировать путем дискриминации. Сколько намекали на то, что Пусси Райт не умеют себя вести в церкви (ох как это сложно усвоить, что туда являются в платках, а не в масках!), но сами же комментаторы не умеют себя вести в публичных заявлениях. Заявлениях в защиту!

Вся пресса указывала на то, что Навальный явился на пикет поддержать арестованных девушек, между прочим – образованных артисток, но никто не замечал, как оскорбительно он о них высказывался.

Арест 18-летней анархистки Александры Духаниной вызвал целую серию одинаковых заявлений. Каждый автор выступает в защиту "девочки Саши", но сам при этом не подписывается как Леша или Яша. Каждый унижает репрессированную, по их же словам, девушку, как будто ей мало самой репрессии – нужна еще порка со стороны уважаемых мужчин-интеллектуалов! Если это допустимый стиль правозащиты, если женская дискриминация не является чем-то порочным, то пусть сначала отстебут в таких же выражениях самих себя или своих родственниц.

Начнем с Алексея Навального: "18-летнее дитё со своим камнем"…

Илья Яшин: "Саша Духанина, которая только достигла совершеннолетия, на какое-то время потеряла контроль над собой (а может, не растерялась? – Авт.) и кинула что-то в сторону полицейского оцепления… Теперь полицейская машина делает из девушки-тинейджера…"

Андрей Мальгин: "девица с камнем", – она что, на панели стояла с этим камнем?

Антон Орех: "Ну и что, новый "Пусси Райот"? Раздуем на пустом месте мировую новость и сделаем из девчонки узника совести, символ эпохи и героя протеста?" – Интересно, как он к Зое Космодемьянской относится, и так же ли храбро это говорит, например, в трамвае, полном старушек?

Евгения Чирикова, будучи женщиной, выразилась цензурно: "беззащитных девочек"…

Александр Рыклин: "Мне кажется, они начинают с восемнадцатилетней девочки (ребенка фактически)…" – да, г-н Рыклин, только давно уж начали, а вы и ведетесь.

Кирилл Медведев: "превратить 18-летнюю девчонку в козла отпущения"… В козу, господа!

Или вы еще не наужасались на судьбу Таисии Осиповой? Она, к своему счастью, замужем, у нее ребенок, и это не позволяет вам распускать язык. Замужняя мать не заслуживает половых оскорблений, она перестала быть "девицей", доказав свою взрослость, женскую востребованность и репродуктивную функцию!

Пусси Райт тоже матери, но их несколько, а не одна, это дает право не замечать подобных мелочей. Их можно называть "девицами" во множественном числе, и они немного моложе Осиповой. И вот уже оскорбления посыпались. Но главное – теперь общество уже к этому подготовлено и не возмущается.

Этому нет другого понятия, как бесчестие. Раньше за один подобный тон господа правозащитники, интеллектуалы и вожди революции просто получили бы пулю во время дуэли. А сегодня можно в один голос твердить, соревнуясь в языке: "Я защищаю этих девиц, этих дурех, этих детей". Вы бы, уважаемые защитники, предложили бы и вправду всех их выпороть, и не пришлось бы терять столько слов. Но выпороть Навального, Удальцова или Акунина у вас почему-то не поднимется рука и не повернется язык.

Да, каждый автор имеет свое право на мнение. И все-таки обратите внимание: это мнение почему-то сплошь в защиту, возмущенное действиями полиции… Но зачем в этом чистом, хотя и легком, деле столько мерзости? Кем направлена эта мерзость? Очевидно, целью этого всего является половая и возрастная стигматизация всего протеста. В случае с Александрой Духаниной – всех тех, кто отвечает на силу силой, пусть даже "девичьей".

Всех немирных участников митингов они стремятся показать молодыми, невменяемыми идиотами, из которых все зачинщики – девочки, не реализовавшиеся в отведенных для них сферах. Прежде это было только замужество, сегодня это и карьеризм, но только не политика и уж точно не такая политика, в которой любого можно объявить (а можно и не объявлять) истеричным драчуном. А в случае с женщинами уже сама их физическая слабость – только дополнительный повод считать их дурехами, как будто это слабость мозга.

Я считаю, что авторы подобных заявлений ничем не лучше полицаев, которые любят ущипнуть со словами: "Давай, моя сладкая!"

Понятно, в двадцать первом веке не все формы женской дискриминации дозволены законом, и не каждое явление разглядишь, особенно если очень не хочется. Но если таковы наши чекисты и таковы же наши оппозиционеры, то чего мы можем ожидать от рабочего народа и от его диких работодателей? Или простое население более порядочно, более воспитанно: оно даже бить жен и насиловать сотрудниц не будет с таким презрением, с которым вы защищаете политзеков? Или, наконец, так можно обращаться только с арестованными, которые не могут вам ответить и за которыми вы не признаете самостоятельного ума?