2013-Й - ГОД ТОРЖЕСТВА ИНТЕРНЕТ-ЦЕНЗУРЫ

Александр АРТЁМОВ

В историю России уходящий 2013-й год, вполне возможно, войдёт как год введения полномасштабной интернет-цензуры. Тут невредно напомнить, что сама "перестройка" четверть века назад начиналась под главным и казавшимся тогда неоспоримым лозунгом "гласности", отмены цензуры. Все достижения минувших десятилетий - социальные, научные, технические, промышленные и т.д. - перечёркивались и сметались в мусорную корзину истории одним небрежным движением: но ведь тогда не было гласности! не было свободы слова! И, значит, всё это ровным счётом ничего не стоит.

В то время мало кто понимал, что "гласность" и все гражданские свободы (слова, печати, собраний и др.) потребовались перерождавшейся позднесоветской "элите" примерно с той же целью, с какой вору-домушнику требуется отмычка. Только для того, чтобы присвоить народную собственность и выбросить за борт красную советскую идеологию, которая такое присвоение строго запрещала. Без "свобод" устроить такую мошенническую спецоперацию было бы довольно затруднительно. А после того, как эта спецоперация была успешно проведена, наступил черёд выбросить за борт и сами свободы.

Что стало планомерно осуществляться с начала 2000-х годов. Вначале стали сажать отдельных "экстремистов" за политические высказывания. Например, в 2000 году посадили на 4 года оппозиционера из Саратовской области Андрея Деревянкина, который расклеивал листовки, озаглавленные "Разыскивается особо опасный преступник Путин В. В.". Тогда это было ещё внове и непривычно, но постепенно вошло в порядок вещей. Потом свернули голову оппозиционному (буржуазно-оппозиционному, разумеется, но всё-таки) телевидению - телеканалам НТВ, ТВ-6, ТВС. Полупридушили бумажную печать... А летом 2012 года, после разгрома преданной и проданной собственными вождями "болотной" недореволюции, настал черёд взяться и за сетевую прессу.

Началось всё, как известно, с "благого" закона о защите детей от вредной для них информации. В интернете - целые моря и океаны разливанные информации, которая может быть сочтена "вредной для детей", но почему-то из этих океанов была вычленена информация, в частности, о суицидах. И - хлоп! - взрослым людям вдруг оказалось строго-настрого запрещено обсуждать между собой в Сети информацию о суицидах. Это, мол, может повредить детям. А как же Мартин Иден, Анна Каренина, Катерина из "Грозы", как же другие герои литературной классики, которые совершили суицид? Все они тоже теперь под запретом? Да и разве обсуждение любых убийств (не только само-) начиная с Каина и Авеля, и любого насилия не может, теоретически, повредить детям? Может быть, тогда уж надо запретить обсуждать в Сети все темы, которые не вполне подходят для шестилетнего ребёнка?..

Особенно хорош был добавленный в закон - совсем не случайно, конечно - пунктик, позволявший блокировать ВЕСЬ сайт за информацию на одной его страничке. Скажем, в какой-нибудь соцсети или Википедии - миллионы страниц, но ВСЕ их можно заблокировать, если хоть на одной из них появится что-то запретное.

Особенно забавно, что за этот закон голосовали и некоторые сидящие в Думе представители "болотной" и "левой" оппозиции. Русская пословица гласит: "Первая рюмочка колом, вторая - соколом, остальные - мелкими пташечками". Что ж, первую цензурную рюмочку эти господа распили на брудершафт с властями - на что же им потом жаловаться?

А затем последовали "мелкие пташечки" - закон о "борьбе с пиратством" в Сети, о запрете экстремистской информации в Сети... которые к настоящему моменту сделали абсолютно легальным закрытие практически любого интернет-сайта по произвольной причине и безо всякого судебного решения.

И вот, как последний штришок к этому торжеству маразма, предновогоднее заявление Роскомнадзора: отныне любое электронное и печатное СМИ сможет быть закрыто, если там хотя бы дважды в течение одного года появится "нецензурное слово". К таким словам отнесены "нецензурное обозначение мужского полового органа, нецензурное обозначение женского полового органа, нецензурное обозначение процесса совокупления и нецензурное обозначение женщины распутного поведения, а также все образованные от этих слов языковые единицы". Представитель Роскомнадзора Вадим Ампелонский добавил, что упомянутые четыре слова и производные от них полностью недопустимы в СМИ, включая комментарии пользователей. И замена некоторых букв на многоточия не освобождает от ответственности. Хотя непонятно, будет ли слово, скажем, на букву "п" из пяти букв, четыре из которых заменены многоточиями, рассматриваться как нецензурное, или же как фамилия действующего президента? Наверное, по вольному усмотрению чиновника, которому оно попадётся на глаза...

- Помилуйте! - вопиют некоторые наивные люди. - А как же Конституция, в которой чёрным по белому написано: "Цензура запрещается"? Какие ещё могут быть "нецензурные" слова, если цензура вообще, вообще запрещена, полностью?!..

Что ж, это наглядный и, хотелось бы надеяться, не совсем бесполезный урок для "фетишистов" буржуазных законов и конституций. На тему того, как они реально действуют. Если это выгодно правящему классу, законы и конституция "работают". Если же это ему невыгодно, то о самую "наисвященную хартию" преспокойно вытирают (малоцензурное слово из четырех букв, обозначающее часть тела, сидящую на троне).

Вспоминается сказка Ганса-Христиана Андерсена про мешок гнилых яблок. В ней крестьянин пошёл на рынок продавать корову. Но по пути обменял её на козу, козу - на гуся, гуся - на курицу, курицу - на мешок гнилых яблок. С которым и вернулся домой.

Отправляясь в путь четверть века назад, советское общество обменяло огромный массив завоёванных революцией, потом и кровью последующих поколений прав - социальных, трудовых, гражданских (да-да, гражданских, потому что, скажем, равенство наций или свобода критики религии относятся к области гражданских прав) - на "гласность", свободу слова и печати. Вещи тоже ценные, кто бы спорил, но совсем неравные тому обширному материку прав и возможностей, который, как Атлантида, погрузился на дно. Так сказать, корову обменяли на козу, или даже на гуся, который с течением лет мало-помалу усох до размеров цыплёнка. А теперь и этого худосочного бройлера собираются сменять на набор "духовных скреп", изрядно подгнивших с XVI века, то есть, - попросту говоря, на мешок гнилых яблок.

Правда, в сказке Андерсена незадачливый крестьянин и его верная жена, безропотно одобрившая все "коммерческие сделки" любимого мужа, были за это щедро вознаграждены.

Но такое точно бывает только в сказках.

Р. S. Хотя до уровня благочестия Саудовской Аравии нам всё равно пока ещё далеко. Из новостей: "Блогер из Саудовской Аравии Раиф Бадави, обвиняемый в оскорблении ислама через электронные каналы, приговорён к смертной казни, сообщает CNN. За создание бесплатного веб-сайта "Освободите саудовских либералов" Бадави первоначально был приговорён к семи годам лишения свободы и 600 ударам плетью за оскорбление ислама и пропаганду либеральных ценностей. Ранее сообщалось, что редактора одного из сайтов в Саудовской Аравии могут приговорить к смертной казни, после того как суд предложил переквалифицировать его статью в "вероотступничество" и направил на рассмотрение в высшую инстанцию".

ВСЁ ГЕНИАЛЬНОЕ - ПРОСТО

Александр АРТЁМОВ

После взрывов в Волгограде блестящее "Лекарство от терактов" предложил  единоросс и бывший сотрудник Администрации президента России Олег Матвейчев:

"Возможно, было бы правильно подумать над законопроектом, который бы запрещал освещение терактов и в СМИ, и в блогосфере вплоть до закрытия страничек блогеров, которые будут нарушать установленные правила. После теракта на Дубровке было запрещено показывать террористов в прямом эфире, уверен, что эта мера уже давно не является достаточной. Пришло время в принципе отказаться от информирования общественности о терактах, чтобы лишить террористов возможности достижения их главной цели - попадания в новости дня."

Ну разве не гениально? Но необходимо важное дополнение: и заготовить двойников (для особо важных госперсон - тройников) всех государственных деятелей, на тот случай, если они ненароком станут жертвами теракта. Тогда госдеятель мгновенно заменяется двойником, и никто ничего не заметит.

Три года назад Матвейчев уже прославился, когда выдал кремлёвскую формулу управления Россией: "Власть - это пастухи, а быдло - это скот, который пастухи пасут". И креативно помечтал: "чтоб в один прекрасный день собрались вы все на большом майдане... собрались со всеми вашими знаменами и криками "чиновников на фонари!!! нет коррупции! власть - народу!"... и вот когда все бы вы вылезли, вышла бы танковая армия и всю сволоту... намотало бы на гусеницы, выжгло бы всё калёным железом".

Однако тут он превзошёл самого себя!!!

РОССИЙСКИМ ИМПЕРЦАМ

Александр БЫВШЕВ

Возле нас не "божии коровки" -

Всё мечтают Русь к рукам прибрать.

Держим мы не зря боеголовки.

На врагов у нас найдётся рать.

Сталь тверда, и танки наши быстры.

"Калашам" мы потеряли счёт.

Жидкости хлебнём мы из канистры -

И не страшен никакой нам чёрт.

Флаг российский мы поднимем гордо.

(Закалились не в одном бою.)

Мы возьмём Америку за горло:

"Отдавай Аляску, мать твою!"

Против нас объединилась дрянь вся.

Нам разоружаться? - Что за блажь!

Крым возьмём, а если поднапрячься,

И Константинополь будет наш.

Как писал наш Фёдор Достоевский,

Нужен для империи простор.

Россов буйный нрав с их словом веским

Знают Дарданеллы и Босфор.

Так что херры, мистеры и пане,

Ждите православные полки.

Мы ещё в Индийском океане

Выстираем потные портки!

ПИСЬМО МИХАИЛУ ХОДОРКОВСКОМУ

Полина ЖЕРЕБЦОВА

Михаил Ходорковский, я пишу Вам из Финляндии. Меня зовут Полина Жеребцова. Я политбеженка из России. Из современной России, где уже много-много лет правит господин Путин.

Всю жизнь я веду дневник. И так случилось, что родилась я на Кавказе, в городе Грозном.

Когда мне было девять, мой город окружили кольцом российские танки - и дома стали превращаться в руины и тлен вместе со своими обитателями.

По Вашему дому стреляли из танка, господин Ходорковский?

По моему - стреляли. Горели верхние этажи, и дети кричали от нестерпимой боли: осколки терзали их тела.

Мой дед, участник Отечественной войны, лежавший в больнице на Первомайской улице, погиб при обстреле. Он уже выздоравливал - я и мама собирались забрать его домой.

Мы не могли похоронить его неделю. Шли бои.

Я знаю, Вы много пережили, были в заточении. Но скажите, Вы можете себе представить, как кричат больные, когда из орудий стреляют по больнице или когда невидимый и неуязвимый для их проклятий бомбардировщик сбрасывает на них полуторатонную бомбу?

Мы искали, где снег чище, набирали его и цедили через ткань, чтобы пить. Снег не белый, совсем не такой, какой сейчас я вижу в Финляндии. Он тёмно-серый и горький, потому что вокруг пожары. Горит нефтяной завод, горят целые кварталы домов. Прежде чем добраться до живой человеческой плоти, бомбы терзают камень и железобетон.

А дома полны людей, и им некуда бежать.

Мы падали от голода, тычась в углы квартиры, наполовину провалившейся в подвал. А крысы жались от холода к нашим ногам и пищали.

Крысы спали со мной в коридоре на дощатом обледенелом полу, и я не гоняла их, понимая, что от "российской демократии" страдают даже они!

Наши коты и кошки умерли, не выдержав диеты из солёных помидоров, которыми их кормили один раз в несколько дней.

Чтобы добыть хоть какую-то еду, нужно было ходить по чужим подвалам, где завоеватели оставляли тонкие серебристые нити, наступив на одну из которых, можно было отправиться в рай.

А хотите послушать, как я стояла у бетонных плит, под которыми трое суток в центре Грозного, задыхаясь в обломках и цементной пыли, умирали русские старики?

Никто не смог поднять плиты и разгрести завалы! Люди плакали и молились, но ничего не могли сделать. Погибшим под развалинами собственного дома не досталась даже могила в "завоеванной нами земле".

Этот ад повторялся множество раз за десять лет: столько длилась война на Кавказе, в Чеченской Республике.

В августе 1996 года в подъезд нашего дома залетели снаряды с российского поста: соседей разорвало на куски.

Мне было уже одиннадцать.

Я вышла в свой родной подъезд, и мои ноги по щиколотку утонули в крови. Кровь стекала со стен и с потолка, а рядом кричали в жутких мучениях выжившие соседи.

С тех пор, господин Ходорковский, я не верю правителям России. Я не считаю, что это цена за завоевание и целостность страны. Это делали как раз "слабаки" - ведь сильный человек не будет самоутверждаться за счет убитых детей и женщин.

По сути дела они предатели собственного народа.

В 1999 году, когда по "гуманитарным коридорам" с беженцами стреляли, сжигая людей заживо в автобусах, мы не смогли выехать из города. А 21 октября 1999 года на рынок Грозного "прилетела" ракета.

Днём, когда там толпились тысячи людей.

Как потом было объявлено, "это был рынок террористов", с которыми боролись захватчики.

"Террористами" назвали детей, стариков и женщин, которые торговали зеленью, конфетами, хлебом, сигаретами, газетами и т.д. А сам рынок назвали "рынком оружия", но я никогда не видела там оружия, хотя иногда за день обходила все ряды с коробкой товара.

Я не могла отдыхать на каникулах или после школы: чтобы выжить, я работала.

Я торговала на этом рынке. Не было пенсий, зарплат. Люди выживали. Моя мать не получала зарплату год. Её украли. И мы торговали, чтобы выжить и купить хлеба.

Не нужно было начинать нас "завоевывать", превращая нашу жизнь в одну сплошную полосу ада.

Нам и так было трудно - без бомб и установок "Град".

Когда на грозненский рынок прилетела ракета, я находилась в трёх кварталах от места её падения. Я увидела огонь от земли до неба, а потом услышала оглушительный взрыв.

В моих ногах оказалось 16 осколков.

А что стало с людьми, которые были ближе к ракете? Оторванные руки, ноги, головы, тела, превращённые в пыль.

Свою маму дети находили по заколке для волос или пуговицам на кофте...

Хоть кто-то получил извинения? Или компенсацию за этот ад? Кто?

Я не получила ничего, кроме угроз и приказа "закрыть рот", так как являюсь подлинным свидетелем этих кровавых событий. Вот лицо современной российской власти.

Убить, оболгать и захватить. И это называется "завоевание"?

В 2000 году, 19 января, оставшихся в живых соседей и меня с матерью пугали расстрелом.

Нас поставили у обрыва и стреляли у нас над головой.

Старая бабушка-соседка, упав на колени, кричала:

- Что вы делаете? Мы свои! Мы русские! Не стреляйте!

Кавказ - это особый край. Там сплелись культуры и национальности, быт и кухни.

В нашем доме из 48 квартир 10 было чеченских, остальные - русские, армянские, цыганские, азербайджанские, ингушские, еврейские, польские...

Мы жили дружно, пока не началась война. Война смела всё: жизни, дружбу, любовь. Она уничтожила всё.

Выжив в нечеловеческих условиях, люди из Чеченской Республики в других регионах России сталкивались и сталкиваются со страшнейшей дискриминацией, гонениями и угрозами.

Власти не терпят их рассказов о массовых расстрелах и бессудных казнях. Все они независимо от этнической принадлежности причисляются к "чеченцам".

Я столкнулась и с этим.

Мне не давали загранпаспорт около года. А Вам сделали за один день, да ещё и любезно принесли к трапу частного самолёта. Двойные стандарты - это ведь как раз то, что отличает деспотию от демократии.

Я очень сочувствовала Вам, когда Вы были в заточении. Я считала вынесенные Вам приговоры несправедливыми, политическими. И сейчас считаю, что на Вас, возможно, оказали давление.

Но Вы в интервью сказали: "Путин не слабак. Я готов воевать за сохранение Северного Кавказа в составе страны. Это наша земля, мы её завоевали!" Подумайте, Вам ведь придётся разделить ответственность за те военные преступления, которые на Кавказе не издержки "завоевания", а его суть.

Почитайте мой дневник.

Почитайте, как нас завоевывали.

Как мы хоронили соседей, убитых под обстрелом, предварительно закрыв могилы ветками, чтобы голодные собаки не растерзали покойных.

Как были убиты тысячи детей и женщин в Чеченской Республике.

Вы всё ещё хотите целостности с такой Россией?

Я не хочу.

И мне не нужно её гражданство. Я стесняюсь его, как позорного рабского клейма.