Дело вне всякого
сомнения политическое и прямо связанное с карательной психиатрией. Ну и можно
прибавить, что Краснодарский край вообще отличается правоотступническим
беспределом.
Наталья
Горбаневская
В конце апреля
несколько новостных сайтов Краснодарского края сообщили о задержании жителя
Краснодара, в отношении которого было возбуждено уголовное дело по ч.1 ст.282
УК ("Возбуждение ненависти либо вражды"). Согласно сообщению
пресс-службы регионального МВД, он "в своем интернет-блоге размещал статьи
с ряда признанных экстремистскими Интернет-ресурсов, а также публиковал статьи
антигосударственной и антихристианской направленности, написанные им
лично".
Имя задержанного
не называлось, но в дальнейшем стало известно, что речь идет о независимом
журналисте и блогере Евгении Новожилове. 29 апреля утром к нему пришли с
обыском "лица в штатском" - как выяснилось позже, сотрудники Центра
по борьбе с экстремизмом, ФСБ и Следственного комитета. Изъяли ноутбук и прочую
электронику, а также все, что показалось хоть сколько-нибудь подозрительным.
Полную опись сотрудники составить не захотели, но всего было изъято около 70
предметов.
В тот же день
Евгений Новожилов был отправлен на стационарную судебно-психиатрическую
экспертизу в Специализированную клиническую психиатрическую больницу №1, где
пробыл в течение месяца. Здесь следует напомнить, что это уже не первая
судебно-психиатрическая экспертиза в его жизни. Все началось в 1999 году, когда
Евгений дал газете "Краснодарские известия" интервью о войне на
Северном Кавказе, основанное преимущественно на репортажах корреспондента Радио
"Свобода" Андрея Бабицкого. Он высказал альтернативную точку зрения
на события в Чечне, противоречащую официальной государственной пропаганде, что
для такого консервативного региона, как Краснодарский край, было довольно
рискованно.
После публикации
интервью Евгений Новожилов попал в поле пристального внимания местных
спецслужб. Его допрашивали сотрудники ФСБ с применением детектора лжи, а на его
домашнем телефоне была установлена прослушка. В начале октября 2001 года
Евгений, находясь в депрессивном состоянии, в телефонном разговоре со своей
знакомой сказал, что настроение у него настолько плохое, что "хочется
взять какой-нибудь самолет и в какой-нибудь небоскреб шарахнуться". Эту
фразу спецслужбы использовали как повод для возбуждения уголовного дела по
ст.207 УК ("Заведомо ложное сообщение об акте терроризма").
Стоит отметить,
что представители прокуратуры ходатайствовали о назначении
судебно-психиатрической экспертизы еще до возбуждения уголовного дела и даже до
того эпизода, который инкриминировался Евгению Новожилову в качестве
преступления. Мотивировали они ходатайство тем, что "своим неадекватным
поступком и отношением к происходящему Новожилов вызывает напряженность в
обществе". Это дает серьезные основания полагать, что само уголовное дело
изначально было сфабриковано. Кроме того, к делу был приобщен
сфальсифицированный следователем Константином Лесновым протокол допроса с
приписываемыми матери Евгения показаниями о том, что он якобы с детства имел
проблемы с психикой и дважды пытался покончить с собой, что не имеет никакого
отношения к реальности.
На основании
этого фальшивого протокола в декабре 2001 года экспертная комиссия в составе
председателя комиссии Анаиды Наджарьян, заведующей 3-м отделением Ангелины
Колесниковой и лечащего врача Валентины Ворониной признала Евгения Новожилова
невменяемым. Ему поставили диагноз "параноидная шизофрения". В январе
2002 года суд вынес определение, в котором предписывал принудительное лечение в
стационаре общего типа. В протокол судебного заседания были вписаны все те же
сфальсифицированные «показания» о якобы имевших место попытках суицида и
проблемах с психикой. У матери Евгения не было возможности опровергнуть
приписываемую ей ложь, поскольку ей под разными предлогами отказывались давать
определение суда, пока не истек срок подачи апелляции на приговор.
В общей сложности
Евгений Новожилов провел в психбольнице семь с половиной месяцев и вышел на
свободу 1 июля 2002 года. После освобождения он на протяжении нескольких лет
находился под постоянным наблюдением спецслужб. Домой к нему то и дело под
разными предлогами заявлялись сотрудники ФСБ и милиции. В общем, Евгений понял,
что в покое его не оставят, и решил эмигрировать. В конце февраля 2008 года он
уехал в Польшу и попросил политического убежища, предъявив материалы
сфабрикованного дела. Статус беженца удалось получить летом следующего года. Но
Евгений не мог оставить стариков-родителей одних, а материальной возможности
для их переселения в Польшу не было. Поэтому в мае 2011 года он был вынужден
вернуться в Россию — как оказалось, навстречу новым преследованиям.
Во время
проведения второй судебно-психиатрической экспертизы было очевидно, что врачей
интересуют в первую очередь политические взгляды Евгения Новожилова и его
отношение к нынешней власти. Именно об этом его расспрашивали на двух
экспертных комиссиях, состоявшихся в конце мая. Причем на первой комиссии
председателем была та самая Анаида Наджарьян, которая в 2001 году подписала
заключение со сфабрикованным диагнозом. Вторая комиссия прошла под
председательством другого врача — Натальи Елисеенко. Кроме них, присутствовали
также заведующий 3-м отделением Вячеслав Стрижев и врач-докладчик Марина
Рыжкова, которая общалась с подэкспертным только два раза - на следующий день
после его прибытия в стационар и перед выпиской.
"Рыжкова
крайне негативно отреагировала на слова «путинисты» и «диссидент». Когда я
рассказывал ей о своей работе внештатным корреспондентом Радио
"Свобода" в 2004 – 2006 годах, она спросила меня, делал ли я это
подпольно. Она не знала, что РС еще в начале 90-х годов открыло официальное
представительство в Москве. Было заметно, что она относится к этой радиостанции
как к "вражьему голосу". На обоих заседаниях комиссии в личных
беседах с Рыжковой я подчеркивал, что моя мать никогда не говорила
приписываемых ей и фигурирующих в деле порочащих меня слов. Моя мать до проведения
комиссий приходила в 3-е отделение КККПБ, чтобы поговорить с заведующим
отделением Стрижевым и врачом-докладчиком Рыжковой, но оба они наотрез
отказались с ней разговаривать, явно не желая услышать опровержение
приписываемых моей матери порочащих меня ложных показаний", - рассказал
Евгений Новожилов.
Результаты новой
экспертизы фактически представляли собой копию заключения
судебно-психиатрической экспертизы 2001 года, с некоторыми дополнениями. На
этот раз Евгений был признан частично вменяемым, но диагноз поставили тот же
самый: параноидная шизофрения. Как и в предыдущем заключении, там снова
упоминались приписываемые матери Евгения слова о якобы случавшихся суицидальных
попытках и проблемах с психикой. Но было и кое-что новое. Помимо в общем-то стандартного
вранья о том, что Евгений якобы регулярно посещал психиатра, осматривался
психиатром на дому, принимал какие-то препараты и т.д. - нужно ведь как-то
доказать факт заболевания — эксперты также написали, что его возвращение из
Польши в 2011 году "было связано с отказом ему в пребывании в стране в
связи с "психиатрической предысторией" подэкспертного". Какое
богатое воображение у краснодарских психиатров! И сразу возникает неудобный
вопрос: а кого, собственно говоря, тут следует лечить от шизофрении — пациента
или самих эскулапов?
После этого
Евгений Новожилов ходатайствовал о проведении новой судебно-психиатрической
экспертизы в вышестоящем учреждении - Институте им. Сербского в Москве. В этом
ему, как и следовало ожидать, было отказано. Зато, в качестве своеобразного
ответа, против Евгения было возбуждено новое уголовное дело - на этот раз по
ч.1 ст.205.2 («публичные призывы к осуществлению террористической деятельности
или публичное оправдание терроризма»). Как и в первом деле, речь здесь идет о записи
в его блоге "Русская правда". Сейчас блог удален, с текстами обеих
записей можно ознакомиться здесь.
Ситуация, и без
того непростая, дополнительно осложнена тем, что Евгений Новожилов попал в так
называемый "Перечень террористов и экстремистов", опубликованный на
сайте Росфинмониторинга. Когда он пытался открыть зарплатную карту,
"Альфа-Банк" ему в этом отказал без объяснения причин. Ведь в
соответствии со вступившим в силу 1 июля 2013 года законом №115 "О
противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и
финансированию терроризма", подозреваемые, обвиняемые или осужденные по
статьям 205, 205.2, 282, 280 не могут открыть счет ни в одном российском банке,
а уже существующие банковские счета блокируются. Всего в списке около трех
тысяч человек, Евгений значится там (на момент написания этой статьи) под
номером 1806. Таким образом, государство фактически лишило его средств к
существованию.
Не зря говорят,
что новое - это всего лишь хорошо забытое старое. Поставленный Евгению Новожилову
диагноз "параноидная шизофрения" по сути является современным
аналогом распространенного в карательной психиатрии времен позднего СССР штампа
"вялотекущая шизофрения", часто использовавшегося для обоснования
невменяемости диссидентов. Удивляться здесь не приходится - ведь нынешние
психиатры учились по трудам таких печально известных специалистов, как Лунц и
Снежневский. Традиция объявлять инакомыслящих сумасшедшими никуда не исчезла, и
дело Новожилова - яркий тому пример.
Мария
Александрова
Комментариев нет:
Отправить комментарий